Ещё в 1487 году по дороге в Индию на южный берег Африки приплыли португальские мореплаватели во главе с Бартоломеу Диашем. Но… ничего интересного не нашли и отправились дальше. 200 лет спустя сюда добрались уже голландцы под командованием Яна ван Рибека и 6 апреля 1652 года основали первую колонию на мысе Доброй Надежды. Название ей было дано Кейп Таун.
Сразу же возникла «проблема туземцев». Последние были дикими и воинственными. Но кое-как отношения с ними наладились, а население колонии стало расти. XVII и XVIII века стали временем массового переселения сюда голландцев. Здесь оказалось на удивление много земли, которая никому не принадлежала. Вот они и стали на ней хозяйствовать. А вслед за голландцами потянулись сюда и гугеноты из Франции, где как раз в это время на них начались гонения.
Переселенцам не хватало рабочих рук. И, казалось бы, с ними проблем не существовало, поскольку местных аборигенов с чёрным цветом кожи, то есть априори рабов, здесь вполне хватало. Только вот кафры, с которыми переселенцам пришлось иметь дело, на роль рабов совсем не годились. Пришлось завозить людей из Индонезии, и с острова Мадагаскар. Постепенно они ассимилировались и дали начало цветным «Кейп малайяз», тогда как белые колонисты – фермеры, положили начало «народу буров», то есть «крестьян» (по-голландски «бур» — значит крестьянин), которые явились потомками голландцев, французов, и немцев, которые тоже потянулись в эти далёкие, но благодатные места.
Почти полтора века они были тут единственными белыми людьми, пока сюда не добралась британская Ост-Индийская компания. А в 1795 году под предлогом того, что сюда могут добраться войска Наполеона Бонапарта, здесь высадились английские регулярные войска и поселения буров «взяли под свою защиту». В конце концов, в 1815 году Венским конгрессом эти земли были юридически закреплены за Британией. Да и кому бы ещё они в то время могли бы понадобиться? Никому!
Совсем скоро англичане обучение и делопроизводство на голландском языке запретили, а английский язык объявили государственным. Затем в 1833 году они ещё и официально запретили рабство. Причём за каждого невольника, находившегося в рабстве у буров, назначили выкуп. Но в два раза меньше принятой цены. К тому же получить его можно было лишь в Лондоне, и не деньгами, а… государственными облигациями, что было выше понимания простых буров, не слишком-то обременённых образованием. Так что негры-рабы у них стали свободными фактически бесплатно.
Вот так на юге Африки и сложились три взаимоисключающие друг друга силы. Первая – местные чернокожие аборигены, которые ненавидели всех белых без разбора. Затем буры – фанатично религиозные кальвинисты, замкнутые для всего внешнего мира в своей самодостаточности. Кстати, Марк Твен, в своё время побывавший на юге Африки (и далеко не англичанин, которых он сам недолюбливал), написал о бурах так:
«Буры очень набожны, глубоко невежественны, тупы, упрямы, нетерпимы, нечистоплотны, гостеприимны, честны во взаимоотношениях с белыми, жестоки по отношению к своим чёрным слугам… им совершенно всё равно, что творится в мире.»
Кстати, о жестоком отношении к своим чёрным слугам писал не только Марк Твен, но и помощник российского военного атташе в Трансваале капитан фон Зигерн-Корн:
«Пока чёрный слуга служит ему с покорностью и преданностью, он (бур) относится к нему спокойно, справедливо и даже добродушно. Но достаточно, чтобы бур почуял в чернокожем малейший оттенок коварства, малейшую искру возмущения, как спокойный и добродушный хозяин превращается в грозного, неумолимого палача и подвергает непокорного жестокому наказанию, не смущаясь никакими последствиями.»
Третьей силой на юге континента были англичане, гордые своей молодой империей, амбициозные и беспринципные. В результате поводов для взаимной ненависти при полном несходстве культур всех этих народов было более чем достаточно, а там, где существует взаимная ненависть, всегда лишь полшага до войны.
Первыми, однако, воевать стали не они, а объединивший племена зулусов король Чака Зулу, который начал методично истреблять всех неродственных им соседей и захватывать их территории.
Тут, кстати, буры решили удрать подальше от англичан и в 1835 году начали «Великий трек» – переселение на север. Всего за десять лет на север ушло около 15 тысяч треккеров, которые расселились между реками Оранжевая и Вааль. Вот тут-то они и столкнулись с зулусами…
В 1837 году чтобы договориться с королём зулусов Дингане, буры направили в его лагерь послов во главе со своим лидером Питером Ретифом. Но Дингане как истинный дикарь посчитал их колдунами и… приказал всех перебить, а затем его воины атаковали отряд переселенцев, и убили более 530 человек, включая также женщин и детей. Естественно, что буры решили с ним за это рассчитаться… и рассчитались 16 декабря 1838 года в битве на Кровавой реке, где несколько сотен бурских переселенцев во главе с Андрисом Преториусом (кстати, столица Претория была основана именно им, но назвал он её в честь своего отца) встретились с десятитысячной армией Дингане. В итоге буры убили более трёх тысяч воинов-зулусов, потеряв ранеными всего трёх человек. Зулусам была наглядно продемонстрирована мощь белого человека, а буры увидели в этой победе знак явной к ним милости со стороны Всевышнего.
Год спустя с Дингане был подписан мир, по которому зулусы отказались в пользу буров от всех земель к югу от реки Тугелы. Буры тут же основали на этой территории республику Наталь, но в мае 1843 года она была официально присоединена к Капской колонии.
Тогда буры пошли ещё дальше на север и там создали сразу две новые республики: Южно-Африканскую Республику (или Трансвааль) со столицей в городе Претория (в 1852 году), и Оранжевое Свободное Государство со столицей в городе Блумфонтейн (в 1854 году). Британия оба этих государства тогда же и признала. С одной стороны, всё это было хорошо. Они получили долгожданную свободу и возможность жить по обычаям предков. Но с другой… с другой, эта «свобода» законсервировала в их обществе патриархальные отношения, которые реалиям времени совсем не отвечали.
Хендрик Потгитер, снимок 1851–1852 годов.
А потом их тихая мирная жизнь была нарушена самым неожиданным образом: в 1870 году в местечке Кимберли нашли совершенно огромное месторождение алмазов. Причём бурам находка была не интересна, однако к месторождению сразу же устремились целые толпы авантюристов всех мастей.
Среди них был и Сесил Джон Родс, в будущем основатель процветающей и поныне компании «Де Бирс», а ещё… двух новых британских колоний, названных именно в его честь, – Южной и Северной Родезией. Очень скоро «понаехавших» стало больше, чем буров, и они… начали требовать себе прав местного гражданства, таких же, как и у буров, и отмены высоких налогов для иностранцев...
Был создан правозащитный «Комитет Реформ», финансируемый Сесилом Родсом и другими алмазодобытчиками. Причём «понаехавшие» (их называли ойтландеры) требовали себе гражданства в Трансваале, но при этом не хотели отказываться и от своего британского подданства, то есть по сути ратовали за двойное гражданство, что никакому местному правительству не нравится, поскольку сразу же создаёт множество опасных прецедентов. В итоге Британия аннексировала алмазоносные земли в 1871 г., и присоединила их к Капской колонии.
А затем в феврале 1886 года в дополнение к алмазам здесь нашли ещё и золото.
Причём золото, добываемое в Трансваале, хотя и пошло в лондонские банки, британское казначейство с трансваальских золотых приисков не получало ни гроша. Всё уходило в частные руки, ведь добывалось оно частным образом на территории совершенно независимых республик и копать его там было можно, как глину! В итоге здесь вскоре оказалось добыто примерно 40 % всего мирового запаса этого драгоценного металла!
Ну а там, где есть много золота, всегда найдётся и много охотников прибрать его к рукам. А это значит, что золото, насилие и война идут рука об руку… Впрочем, надо заметить, что Первая англо-бурская война состоялась ещё до того, как здесь нашли золото, а продолжалась она с 16 декабря 1880-го по 23 марта 1881 г. Но об этом и других событиях, предшествующих схватке 1899-1902 гг., будет рассказано в следующий раз.
