Полет шмеля над морем

    Материал для сайта http://valentin-pikul.ru/mini/polet-shmelja-nad-morem.html/

    "Полет шмеля над морем" - это миниатюра Валентина Пикуля, которая была опубликована в 1984 году. В этой короткой истории автор рассказывает о своем впечатлении от наблюдения за полетом шмеля над морской водой.

    Миниатюра вызывает у читателя ощущение легкости и воздушности, как будто мы сами находимся в воздухе, наблюдая за полетом насекомого. Пикуль сумел передать нам удивительную красоту и сложность этого маленького создания, которое может летать и плавать одновременно, и замечательно выживает в суровых условиях природы.

    Однако, помимо самого шмеля, в миниатюре также заложено другое значение. Автор восхваляет умение насекомого приспособиться к сложным условиям, почти не имея никаких средств к обороне или защите. И в то же время, человек не так ловок и не так адаптивен, что заставляет задуматься о нашем месте в мире природы.

    Таким образом, "Полет шмеля над морем" - это миниатюра, которая не только рассказывает о полете одного маленького насекомого, но и показывает, каким образом природа выживает и приспосабливается к сложным условиям. Миниатюра напоминает нам, что мы живем в едином мире с природой, и что наша задача - сохранять эту гармонию и уважать все ее формы.

    Нагло передрали с сайта http://valentin-pikul.ru/mini/polet-shmelja-nad-morem.html/

    Отрывок из романа Полет шмеля над морем

    - Какой длины должны быть ноги у нормального человека?


    - Чтобы касаться ими земли, - следовал ответ.

    - Неужели президент сам чистит себе ботинки?

    - А кому же еще он должен чистить ботинки?

    - Авраам, завтра я зайду к тебе в Белый дом!

    - Заходи, ты долго там не задержишься... Объявив войну рабству в южных штатах, Линкольн вызвал ненависть королевской Англии, помогавшей рабовладельцам. Наполеон III уже начал интервенцию в Мексике, Линкольн постоянно ощущал угрозу вмешательства Лондона и Парижа. Тогда он лично обратился к русскому канцлеру А. М. Горчакову; письмо президента к князю не уцелело, зато сохранились слова, которые Горчаков просил передать Линкольну через его посла:

    - Ваша страна еще только появилась на свет, когда русские стали у вашего изголовья, как ангелы-хранители, во времена первого президента Вашингтона. Нам не нужны Северные и Южные штаты - нас устроят только Соединенные Штаты Америки!

    Американским послом в Петербурге был тогда поэт Бай-ярд Тэйлор, известивший Линкольна: "Спокойный, убежденный тон, каким говорил князь Горчаков, произвел на меня впечатление, что его словам можно верить". Линкольн с надеждой взирал на Россию, где жил народ по размаху души чем-то сродни американскому, а рассказы о просторах России напоминали президенту, бывшему лесорубу, его блуждания в прериях Дикого Запада. Когда все страны от Вашингтона отвернулись, а дела на фронте складывались неудачно, Линкольн решил опереться на традиции давней дружбы США и России... Он не ошибся в этом!

    В петербургской газете "Голос" скоро появилась статья некоего "К", который оповещал русскую публику, что война с Англией неминуема и потому русский флот надо загодя вывести в океаны, где он мог бы вести крейсерскую войну с англичанами и французами. Этот загадочный "К" даже указывал места базирования русских эскадр - Нью-Йорк и Сан-Франциско; опираясь на эти базы, флот России способен оказать моральную и военную поддержку американцам. Князь Горчаков ознакомился с этой статьей, взвесил все обстоятельства:

    - Я терпеть не могу морской качки с порцией рома, но эта бредовая, казалось бы, идея начинает мне нравиться! Его вызвал к себе Александр II; в кабинете царя уже сидел рослый капитан-лейтенант лет тридцати, не больше.

    - Это и есть тот самый "К", что смутил спокойствие политиков мира, сказал император. - Познакомьтесь: Николай Васильевич Копытов, командир фрегата "Пересвет"...

    Затем император спросил: что слышно из Англии?

    - Лондон уже переправил войска в Канаду. Грешно не учитывать, - докладывал Горчаков, - что Южные штаты - главный поставщик хлопка для текстильных фабрик Манчестера, который сейчас терпит убытки, и английские капиталисты много бы дали, чтобы отправить президента Линкольна в дремучий лес - снова рубить дрова! Не вмешиваясь в войну между штатами, - досказал князь, - мы способны оказать помощь Линкольну.

    - Если об этом никто не будет знать, - вставил Копытов...

    Была весна 1863 года, и юный гардемарин Николенька Римский-Корсаков служил на клипере "Алмаз", готовом к походу. Другу Цезарю Кюи он писал: "Авось что-нибудь сочиню под влиянием духоты в каюте, свиста ветра в снастях и ругательств.., вот опять машина постукивает - моя единственная музыка!"

    Неслышно растаяла в Тихом океане Сибирская флотилия адмирала Попова, из Кронштадта бесшумно снялась с якорей эскадра адмирала Лесовского. О том, куда идут корабли, знали сам император, канцлер Горчаков, морской министр Краббе и капитан-лейтенант Копытов (наверное, знал и президент Линкольн). Но гардемаринам было неизвестно, какой проложен курс, и будущий композитор мог только вслушиваться в мелодию океана, в вибрирующие звуки корабельных мачт - и не отсюда ли родился потом тревожно звенящий напев "Полета шмеля над морем"?

    ***

    Все делалось экстренно-спешно, строго секретно. Командиры кораблей получили пакеты, вскрыть которые нельзя до особого распоряжения. Чтобы запутать шпионов, экипажи не приняли даже свежей провизии. Довольствовались лишь трехмесячным рационом для внутреннего плавания (солонина, горох, сухари, пшено; водка для матросов и коньяк для кают-компаний). Адмирал Степан Лесовский был скрытно доставлен на эскадру и адмиральского флага даже не поднимал. Шли без лоцманов и огней, обогнув Англию с севера; в открытом море последовал приказ флагмана: "Вскрыть пакеты". Только тогда командам сообщили, что идут в Америку ради демонстрации силы, ради солидарности с политикой Авраама Линкольна... Для экономии угля Атлантику пересекали под парусами, держа орудия в боевой готовности. Сухари быстро зачервивели: матросы, стуча сухарями по столу, вытрясали из них червяков, потом ели. Противно, но ничего скоро привыкли. Однако в экипажах возникла цинга. Мертвых выбрасывали за борт десятками. Хоронили в море покойников, но.., шли!

    Участники экспедиции потом рассказывали: умирали большей частью люди неграмотные, а те, что грамотны, много читали, в чтении отвлекая себя от гиблых настроений, таких и смерть не брала. Римский-Корсаков штудировал в океане нотные записи Глинки и Шумана, а в письмах к матери он признался: "Сидим на солонине в разных видах: то горох с солониной, то солонина с горохом". Мичман Ипполит Чайковский (брат композитора) тоже плыл на эскадре Лесовского, и потом он рассказывал, как браковали гнилое мясо:

    - Если доктор, пробуя его, проглатывал, значит, есть можно, если выплевывал - тогда летела за борт и вся бочка!

    На 62-й день пути, отмеченного многими жертвами, Балтийская эскадра вышла к устью Гудзона, где раскинулся бедный поселок, а в нем была таверна - с пивом и бифштексами. Что тут сделали моряки с пивом и бифштексами - описывать не стоит. Но здесь же из газет узнали, что Горчаков отбил все воинственные демарши Англии с Францией и война России не объявлена. Больных сразу отвезли на берег Нового Света, чтобы они полежали на травке, а корабли продезинфицировали, устроив варфоломеевскую ночь крысам и тараканам. После чего, уже принаряженные, корабли перетянулись в гавань Нью-Йорка...

    Конечно, репортеры домогались выпытать у адмирала Лесовского, каковы цели прибытия русской эскадры.

    - А я и сам не знаю, - хитрил адмирал. - У меня имеется взятый из Петербурга пакет за семью печатями из красного сургуча. Если ваш президент скажет мне: "Ломай печати!" - тогда и я буду знать, что делать дальше...

    Все это наводило на мысль, что между Петербургом и Белым домом существовал тайный договор, возможности которого, очевидно, неограниченны, а вскоре и сам Авраам Линкольн ощутил, что кольцо блокады постепенно разжимается...

    Американский народ оценил подвиг моряков России! "Каждый янки считал необходимым остановить нас, поднять правую руку и назвать ее "Russia", затем, подняв левую, назвать ее "America", хлопком соединить обе ладони в пожатье, потом потрясти ими для вящей крепости изображения русско-американского союза" (я цитирую Ипполита Чайковского). Началось бурное паломничество американцев на русские корабли - все, начиная от полотера-негра и кончая женой президента, хотели побывать в гостях: "Не проходило минуты, чтобы к эскадре не подплывал пароход, полный нью-йоркских леди и джентльменов, приветствовавших нас криками "ура", махавших платками и шапками, мы отвечали им тем же..."

    Европа, подозрительная к России, была просто ошеломлена дерзновенным рейдом русского флота, который вдруг оказался в гаванях Гудзона, в ослепительной бухте Сан-Франциско. Гладко выбритым янки импонировали густые бакенбарды русских офицеров, боцманы, заросшие бородищами, и усатые матросы. Русских часто фотографировали, "они всюду вносили заряд веселья, много ели и пели", сообщалось в газетах. В письмах на родину наши моряки писали, что "здесь с нами нянчаются". Их возили на экскурсии в Филадельфию, Бостон и Балтимор - на поездах, украшенных цветами и флагами, бесплатно содержали в дорогих отелях, за обеды не брали с них денег. Американский поэт Карл Сэндберг позже вспоминал, что однажды трех подвыпивших русских матросов притащили в полицию, где и зарегистрировали под такими именами: "Russia No 1, Russia No 2, Russia No З". Утром их повели в суд, чтобы приговорить к штрафу, но прокурор неожиданно взял на себя роль адвоката:

    - Ничто не нарушит дружеских отношений между великой страной Востока и великой страной Запада! Посмотрите на этих ребят из России: какие благородные лица, как много неподдельной гордости сверкает в их глазах!.. Я присуждаю все "три номера" вынести из зала суда на руках публики, которая и донесет их на себе до первой таверны, чтобы они пропустили по стаканчику виски за дружбу наших великих народов.

    Адмирал Лесовский был мужчина сердитый, с ним лучше не шутить, гардемарину Римскому-Корсакову он приказывал играть перед публикой краковяк из глинковской "Жизни за царя".

    - Да у меня пальцы отвыкли от рояля, не могу.

    - Как отвыкли, так и привыкнут... Играйте! Чтобы пресечь гулянки, почти неизбежные в портах с дружественным населением, Лесовский издал приказ: всех запоздавших с берега вешать на мачтах. Приказ имел гибельные последствия, ибо честные матросы, и не помышлявшие покидать родину, боялись вернуться на корабли. Ипполит Чайковский вспоминал, что на пристань часто приходил пожилой боцман, не знавший, что ему теперь делать - быть повешенным или оставаться в Америке. "Имевший в Кронштадте жену и ребенка, он выбрал последнее и горько рыдал, обнимая своих земляков, прощаясь с ними на веки вечные". Но один наш матрос, не явившись к сроку на корабль, поступил хитрее. Он завербовался в Потомакскую армию Линкольна, попал в плен к южанам, из плена бежал, снова сражался против рабства, был ранен, вылечился, получил медаль из рук самого генерала Гранта, и все это он успел проделать в рекордный срок - за один лишь месяц. Потом заявился на свой корабль, доложив адмиралу Лесовскому:

    - Хорошо погулял. А теперь.., ну что ж, вешайте! Лесовский на глазах у всех расцеловал парня:

    - Повешу! "Георгия" тебе на шею...

    Коалиция врагов распалась, невольно устрашенная единением двух держав России и Америки; эскадры могли отплывать домой. В эти дни газеты писали: "У обеих стран есть огромные, малонаселенные, но плодоносные равнины; есть неистощимые ресурсы; есть, наконец, великая, еще неизведанная будущность и непоколебимая вера в нее"! Когда же русские корабли вернулись домой, посол США устроил банкет для офицеров.

    Текст речи американского посла сохранился:

    - Со времен Екатерины Великой и с часа нашего рождения как нации мы всегда были друзьями... Наша дружба не омрачена дурными воспоминаниями. Она и будет продолжаться при соблюдении твердого правила: НЕ ВМЕШИВАТЬСЯ ВО ВНУТРЕННИЕ ДЕЛА ДРУГ ДРУГА... Преимущества таких отношений могут стать образцом политики для правительств всего земного шара. Тогда, господа, сами собой прекратятся огромные затраты на создание враждебных флотов и снабжение многочисленных армий. Все это будет заменено процветанием нашей мирной промышленности, всемирным братством и подлинной цивилизацией.

    Сказанные в 1864 году, эти слова звучат и сегодня!

    Линкольн победил, но уже предвидел иное.